Заметки об обучении в магистратуре Кембриджа

Часть 2

В январе я уже делился первыми впечатлениями от обучения в магистратуре Кембриджа («Советский физик» №1 (129) 2018. С тех пор набрались новые наблюдения и замечания.

Сейчас закончился второй триместр моей учебы и скоро начнется заключительный третий, посвященный подготовке и сдаче экзаменов. Учебный процесс в течение года в Кембридже распланирован неравномерно: интенсивные лекционные периоды перемежаются одним-двумя месяцами свободными от занятий (реальная самостоятельная работа студента). Учебный год разбит на три триместра, каждый длится по восемь недель. Рождественские каникулы между первым (Michaelmas term) и вторым (Lent term) триместрами очень длинные — почти два месяца, а между вторым и третьим триместром (Easter term) перерыв составляет порядка месяца. В лекционные периоды учебная нагрузка также распределена неоднородно — практически все курсы читаются в первых двух триместрах, а в третий триместр включена экзаменационная сессия (с 30 мая по 15 июня).

Пока сложно оценить эффективность такой структуры образовательного процесса. С одной стороны, подобный подход делает процесс обучения более динамичным по сравнению с российским. С другой — для студента, переоценившего свои силы, велик риск отстать от курса, а наверстывать материал при подобном графике достаточно трудно. Возможно, именно для этого предусмотрены такие длинные каникулы.

Вполне вероятно, что такое распределение времени является оптимальным с точки зрения задач, поставленных перед университетами системой образования в целом. Четырехлетний (3 года бакалавриата + год магистратуры) курс обучения в Кембридже не позволяет подготовить полноценного ученого из вчерашнего школьника, пусть и окончившего 12, а не как у нас 11 классов. Однако такая задача университетом и не ставится. Подготовка ученого происходит в аспирантуре, которая фактически воспринимается как дополнительный учебный период. Можно допустить, что это одна из причин того, что стоимость года обучения в аспирантуре примерно равна году обучения в магистратуре.

Исходя из такой постановки задачи обучения, в первую очередь от студента-магистранта требуется владение концептуальной базой в выбранной им области. В значительной степени образование смещено в эту сторону: в курсах по теоретической физике преподавание состоит из объяснения понятий, а практическим навыкам уделяется второстепенное внимание. Например, значительная доля второй часть курса квантовой теории поля (Advanced QFT) была посвящена описанию потоков ренормализационной группы, критических поверхностей и возникающих критических точек, в то время как техникам вычисления диаграмм Фейнмана внимания почти не уделялось.

Вместе с тем еще раз подчеркну, математический уровень курсов Кембриджа очень высок: математика используется как общая структура для концепций, дающая более глубокое описание происходящего. Так, например, при исследовании систем из классической механики, которые встречались в курсах, описание переводилось на язык симплектической геометрии. Еще одним примером будет курс Общей Теории Относительности. Значительная доля времени была уделена описанию свойств многообразий и различным геометрическим объектам на них. Всего из 133 страниц конспекта лекций — 75 приходились на геометрию.

Еще одним важным моментом, которым местные студенты зачастую пренебрегают, является активная и открытая научная среда: каждую неделю в исследовательских группах проводится ряд научных семинаров, на которых докладчик представляет свое поле исследований и последние наработки. 50/50 гости и местные. Приглашаются все желающие.

Объективно, на физфаке МГУ большая нехватка такого научного общения. Имеется вакуум с осведомленностью о том, что происходит в науке вокруг студента. Это большая проблема для всего физфака: возникает ситуация, когда студенты последних курсов, хорошо разбираясь в своей конкретной теме, плохо представляют, что происходит в их научной области. Сказывается отсутствие открытой и доступной информации о научных семинарах, отдельных лекциях и конференциях, как на самом ФФ, так и институтах РАН (не налажено информационно-научное взаимодействие!), а выступления немногочисленных гостей на ФФ проблему осведомленности о современных достижениях и задачах физики не решают. Единственным надежным способом узнать о проходящих конференциях и событиях является интернет. Но, к сожалению, часто информация о конференциях теряется на третьей-четвертой страницах поисковика. Поэтому важно сделать современное научное сообщество физиков более открытым и наладить информационное взаимодействие факультета с институтами РАН/отраслевыми НИИ, НЦ.

К вопросу об открытости. Среди моих иностранных знакомых, теоретиков и астрофизиков, есть студенты, которые проявили серьезную заинтересованность в получении PhD в России. (Студентов притягивает качество подготовки и кругозор наших бывших соотечественников. Им кажется, что в России они смогут найти еще больше таких же светлых умов. Большинство этих студентов — из Франции, страны, научная система которой также в значительной степени изолирована от англоязычного мира.). Проблема, которая их останавливает — видимое отсутствие программ, и абсолютная невразумительность сайтов университетов, включая МГУ. Информации нет совсем, все пусто.

С. Овчинников,

магистрант физического факультета МГУ (научный руководитель бакалаврской работы — проф. кафедры теоретической физики Д. В. Гальцов), магистрант углубленного изучения в области прикладной математики Кембриджского университета (магистерская программа Applied Mathematics Part III Кембриджского университета очень высокого уровня, нацеленная на самых сильных студентов, специализирующихся по теоретической и математической физике).

Обучение С.Г. Овчинникова финансируется Фондом развития теоретической физики «БАЗИС» (учрежден в 2016 году российским предпринимателем О.В. Дерипаска, выпускником физфака МГУ, для поддержки теоретической физики в России): https://basis-foundation.ru/ ; программа Фонда на физическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова:

https://basis-foundation.ru/special-program/physics-faculty/