Премия Мильнера

В конце лета компактный мир теоретической и математической физики был сотрясен и взбудоражен новым известием. Российский предприниматель Юрий Мильнер учереждает частную ежегодную международную премию за вклад в развитие фундаментальной физики. Размер главной премии — три миллиона долларов, что практически в три раза превышает размер Нобелевской премии. Такая высокая оценка значимости разработок в неприкладной области науки объясняется тем фактом, что Мильнер сам выпускник физического факультета МГУ по специальности «теоретическая физика». Этот ныне преуспевающий бизнесмен, на заре перестройки уехавший в США и получивший там экономическое образование, стал одним из самых успешных инвесторов в сфере IT (гендиректор Mail.ru) и в сфере природных ресурсов (гендиректор «Альянс Менатеп», председатель правления ООО «Управляющая компания «Концерн Нефтяной»). Итак, самая большая в истории науки регулярная премия учреждена, дабы поощрить «величайшие умы, занимающиеся исследованиями в области фундаментальной физики». Удостоенные приза открытия должны быть совершены в недавнем прошлом, а их авторы — продолжать заниматься активной научной работой.

В первый раз, в июле 2012 года, премия была присуждена девяти выдающимся ученым, трое из которых россияне, работающие за рубежом. Вкратце о них и об их достижениях:

 

Эдвард Виттен (Edward Witten), Институт перспективных исследований, Принстон, CША, работы по квантовой теории поля, теории струн и обобщению различных ее вариантов в единую М-теорию.

Нима Аркани Хамед (Nima Arkani-Hamed), американский физик иранского происхождения; работы по теории существования дополнительных измерений, суперсимметрии, темной материи.

Алан Гут (Alan Guth) из Массачусетского технологического института; работы по теории инфляции, модель Гута — фазовый переход вакуума с переохлажденным метастабильным состоянием.

Андрей Линде, выпускник МГУ 1972 года, с 1990 года — профессор Стэнфордского университета; работы по теории инфляции, в частности революционная идея хаотической инфляции.

Натан Сейберг (Nathan Seiberg), Институт перспективных исследований, Принстон, США; исследования точных решений непертурбативной теории для случая суперсимметричного поля Янга-Милса.

Ашоке Сен (Ashoke Sen), Исследовательский институт Хариш Чандра, Индия; работы по «сильно-слабой дуальности», которая указывает на то, что имеющиеся пять самосогласованных моделей суперструн на самом деле являются разными асимптотиками некоей единой теории.

Хуан Малдасена (Juan Maldacena), Институт перспективных исследований, Принстон, CША, работы по совмещению гравитации и квантовой теории.

Алексей Китаев, выпускник МФТИ (1986 г.), ассоциированный сотрудник института теоретической физики им. Ландау, живет в США, сотрудник калифорнийского технологического института; в сферу интересов входят проблемы квантовых вычислений, коррекция их результатов, принципы устройства квантовых компьютеров.

Максим Концевич, выпускник мехмата МГУ (1985 г.), в настоящее время постоянный профессор Института высших научных исследований (Франция) и почетный приглашенный профессор Ратгерского университета в США, работы по теории узлов, тесно связанной с попытками объединить теорию суперструн и общей теорией относительности. Концевич дал математически строгую формулировку интегралов Фейнмана для топологической теории струн.

 

Приведем комментарии Валерия Рубакова в другой статье «Выбор Мильнера» издания «Троицкий вариант» (№ 110, c. 3-4, «Премии») по поводу формулировки заслуг Алана Гута, как «изобретение инфляционной космологии». Валерий Анатольевич подчеркивает, что, хотя и Алан Гут всячески заслуживает награды, но первым предложил космологическую инфляцию Алексей Старобинский: «космологическая инфляция: Старобинский 1979, 1982, Казанас 1980, Гут 1981, Сато 1981, Линде 1982, Албрехт, Стейнхардт 1982».

Вот как высказывается лауреат этого года Алексей Китаев о своем решении принять премию («Троицкий вариант», №110, c. 1-2, «Премии»):

«Долго ли Вы раздумывали над тем, принять ли премию или не принять? Вообще раздумывали ли Вы?

— Я раздумывал, но решающее значение для меня имело то, что победители — очень известные физики, а Нима Аркани-Хамед назвал несколько других фамилий, не все, но несколько. И это было решающим фактором, это значило, что премия престижная и мне оказана большая честь».

Эта новая премия — в первую очередь яркий индикатор признания. Конечно, пройдет еще много лет, прежде чем ее престиж сравняется с престижем Нобелевской, за которой стоит уж слишком большое количество прославленных имен. Но дорога начинается с первого шага. И мы все становимся его свидетелями.

Вопрос признания, первенства, обоснованности награды — вопрос всегда очень тонкий. Сто лет назад признать теорию, не успевшую подтвердиться на эксперименте, было бы немыслимо, абсурдно. Но за сто лет характер развития науки сильно изменился. Для того, чтобы обнаружить новую частицу — недостаточно регистрации одного события, нужна, так сказать, защита от дурака, необходимо в течение нескольких месяцев, а, может, и лет, набирать статистику, чтобы устранить неточности. Сам момент «открытия» размывается. Или вот, например, в нейтринном эксперименте обнаружилось превышение скорости света. Набрана достаточно серьезная статистика. Группа из ста авторов публикует осторожное сообщение, в котором обещает все еще раз тщательно проверить и просит не спешить с выводами. Позднее оказывается, что не была учтена наводка на провода, приход сигнала регистрировался поэтому чуть раньше, и его скорость получалась, соответственно, чуть больше. А каким бы блестящим подтверждением этот опыт был бы для огромной области физики, будь его необычные результаты надежными! Он мог бы изменить все лицо науки! Нынешнее состояние дел таково, что часть существующих теорий может получить пока лишь косвенное подтверждение на эксперименте, в основном это относится к космологии. А какая-то часть, почти все, что касается теории струн, в ближайшем будущем остается без экспериментальной базы. Должно ли это останавливать теоретиков? Видимо, нет, поскольку никто не знает, что ждет нас за поворотом. Если исследования в земных масштабах не смогут дать необходимых энергий, можно будет переместиться в космос и использовать его масштабы и энергии.

Главным и существенным отличием премии Мильнера от Нобелевской, кроме гигантского размера, является, во-первых, то, что теоретические открытия могут быть оценены и до их экспериментального подтверждения, а во-вторых, число соавторов, которые могут разделить присужденную премию, неограничено. Первый из этих фактов очень порадовал часть сообщества, занимающуюся физикой высоких энергий. Именно ей теоретическая физика в последние два-три десятилетия обязана своими революционными прорывами. Развитие теории струн, суперсимметрии, представление о темной материи надолго опередило экспериментальные возможности человечества. А высокая степень абстрактности, математизированности этих отраслей привлекла к ним, без сомнения, лучшие и талантливейшие молодые умы.

Лауреатов каждого следующего года будут выбирать из общего списка номинированных лауреаты предыдущего года. Такая стратегия призвана обеспечить компетентность жюри, уменьшение субъективности и высокий авторитет премии в научном сообществе. В отборе первых лауреатов принимал участие Стивен Вайнберг, соавтор объединенной теории электрослабого взаимодействия и великий популяризатор физики.

Необходимо, конечно, и расширить список тематик, поскольку такое поощрение явно влияет на их популяризацию в научной и околонаучной сфере, что в свою очередь влияет на количество научных групп по ним и рабочих мест в этих группах, а также на число конференций и активность в данном направлении.

Популяризации будут способствовать и публичные лекции, которые, как предполагается учредителем премии, будут читать лауреаты. Как отмечают сами лауреаты, в частности Алексей Китаев, это задача непростая. Действительно, сложно представить себе популярную лекцию, посвященную, скажем, значению топологических фаз, которыми сейчас занимется Китаев. Наверное, чтобы завоевать интерес широких масс, нужен рассказ о будущих фантастических применениях текущих разработок, что в некоторых случаях, как, например, исследование решений суперсимметричного поля Янга-Милса, задача нетривиальная.

В свою очередь, мы надеемся, что такая премия, повысит престиж теоретической области знания в широких кругах, поспособствует энтузиазму в узких и всячески принесет пользу научному сообществу. Поскольку премия призвана оценить заслуги величайших теоретиков современности и степень этих заслуг оценивают лучшие представители данного сообщества, есть надежда, что в последующие годы ею будут отмечены труды наиболее выдающихся ученых во всех областях фундаментальной физики.

Р.S. История возникновения Нобелевской премии связана с курьезом на почве издательского дела: в одно замечательное утро Альфред Нобель, изобретатель динамита, к тому времени сколотивший значительное состояние на производстве вооружения и взрывчатки, прочел в газете собственный некролог. Его название — «Торговец смерью мертв» навело его на неприятные размышления о памяти, которую он оставит по себе. В результате, он переписал завещание, повелев перевести все имущество в деньги и учередить фонд, который будет «распределять их в виде премий тем, кто в течение предыдущего года принёс наибольшую пользу человечеству».

Надежда Губина

Назад