Физфаковцы — Защитники Москвы

К 75-летию разгрома

немецко-фашистских

захватчиков под москвой

В те суровые дни выяснилось, что физфак готовит не только специалистов-физиков, но и воинов, беззаветно преданных своей Родине. Эту преданность Отчизне питомцы физфака доказали в суровых военных испытаниях, с честью выполнив долг патриотов.

Свыше 400 студентов, аспирантов, преподавателей и сотрудников проводил факультет на фронт в годы войны. 121 из них не вернулся с поля сражений. Вот судьба некоторых из них, погибших при защите Москвы.

По книге доцента Валентина Сергеевича Никольского «памяти вечный огонь».

Великовская Елена Даниловна

(1918–1941)

Начало Великой Отечественной войны застало комсомолку Лену Великовскую студенткой 4 курса физического факультета МГУ. Лена считала своим долгом лично участвовать в борьбе с фашистскими захватчиками. Поэтому, когда при университете были созданы краткосрочные курсы медсестер, она сразу же подала туда заявление.

В сентябре 1941 Лена была направлена в санчасть 22-го стрелкового полка дивизии Народного ополчения, которая в это время занимала оборонительные рубежи восточнее Дорогобужа. В начале октября санитарная машина, в которой ехала Лена и еще 12 человек была обстреляна неприятелем.

В живых остался только шофер.

Студентка кафедры ядерной физики любила театр, музыку, поэзию и искусство, активно сотрудничала в университетской газете. Вот фраза из ее последнего письма с фронта: «Здесь много друзей, со мной товарищи из университета, “Литературной газеты”, консерватории. Конечно, основная жизнь здесь, а не в Москве».

Юдин Борис Федорович

(1921–1941)

В вещевом мешке убитого советского солдата были найдены 5 акварельных рисунков. На одном из них надпись:

«Ивану двадцатилетнему. Борис Юдин». Погибшим оказался Иван Довженко, студент педагогического института, товарищ Бориса Юдина. Они вместе учились в школе-интернате и вместе были авторами этих акварельных рисунков. 14-летним пареньком пришел сирота Борис Юдин в школу-колонию «Бодрая жизнь», созданную С.Т. Шацким. Босиком зашел он в канцелярию и сказал: «Хочу учиться…»

Ваня и Боря учились на «отлично» по всем предметам. В свободное время занимались живописью в школьной изостудии, основанной учителем-энтузиастом Д.И. Архангельским. Школьный товарищ В.С. Вандалковский так отзывался об их творчестве: «В их акварелях так и светится чистая душа, такие прелестные пейзажи могли создать только чистые руки».

В 1939 году оба друга, окончив в школу, поступили в вузы. Борис, став студентом физфака, часто писал письма своим школьным учителям, особенно Д.И. Архангельскому. Он восторженно описывает лекции и лабораторные занятия. «А что касается живописи, — пишет он, — кистью будем работать в свободное время. Неплохое будет сочетание: физика и живопись?…»

Иван был призван в Красную Армию незадолго до начала войны. Перед уходом Борис подарил ему, на день рождения, свою акварель.

И не мог знать Борис, что пронесет его подарок Иван, как дорогую реликвию, по фронтовым дорогам до самой своей гибели на поле боя.

А разве мог знать Иван, принимая подарок друга, что его фронтовая судьба будет похожа на его судьбу, что студент 2-го курса физфака, комсомолец Борис Юдин, уйдя в июльские дни 41-го в народное ополчение Москвы, погибнет в октябре того же года под Ельней, в первом своем бою…

Война унесла молодые жизни одаренных художников, людей чистой души, преданных своей стране.

Флоря Николай Федорович

(1912–1941)

Николай Флоря родился в Одессе. Еще в детстве у него проявился необыкновенный интерес к астрономии, он много читал, посещал так называемую Народную обсерваторию при Одесском университете.

Окончив школу и техникум, Николай поступил на химфак Одесского политехнического института. Но не прерывал наблюдений переменных звезд в народной обсерватории.

Заветной его мечтой была Пулковская обсерватория. В 1931 он уезжает в Ленинград. Днем он работает чертежником на заводе, а по ночам наблюдает звезды в обсерваториях «Русского общества любителей мироведения».

Узнав о больших возможностях Ташкентской обсерватории, Николай уехал в Ташкент. 4 года он наблюдал цефеиды и другие переменные звезды.

В 1935 г. он перешел на работу в ГАИШ, он занимал должность ученого секретаря института и ответственного секретаря редакции «Астрономического журнала».

В ГАИШе он продолжает интенсивную творческую деятельность. Он выступает инициатором фотографирования избранных участков неба для исследования еще неизученных переменных звезд, участвует во многих научных экспедициях. Вскоре Николай был переведен на должность старшего научного сотрудника, ему была назначена именная стипендия для подготовки кандидатской диссертации.

В 1940 г. Н. Флоря начал заниматься новой для того времени проблемой — исследованием поглощения света в межзвездном пространстве.

Работа над диссертацией уже приближалась к концу, но начавшаяся война помешала опубликовать ее результаты. В начале июля 1941 г. Флоря добровольно ушел в народное ополчение Москвы, несмотря на то, что был ограниченно годен к несению военной службы. Он был зачислен в 8-ю Краснопресненскую дивизию народного ополчения и погиб в боях под Ельней.

После войны коллеги Н.Ф. Флори по институту собрали материалы по диссертации и опубликовали.

Жизнь Николая Флори, его целеустремленность поразительны. В 30-е гг. Выходило издание «Поколение победителей»*. Там публиковались обзорные статьи о передовой советской молодежи. Наряду со статьями о А. Стаханове и М. Ботвиннике, там была статья о Н. Флоре.

Флоря не получил ни высшего, ни какого-либо специального астрономического образования, но знания, приобретенные им самостоятельно, и талант исследователя способствовали его научным успехам. За свою короткую жизнь он опубликовал более 100 научных исследований, как у нас в стране, так и за рубежом.

По воспоминаниям, он был общительным и жизнерадостным человеком, играл в теннис, катался на коньках, очень любил детей и печатался в «Пионере» и в «Пионерской правде».

Фесенков Владимир Васильевич

(1916–1941)

О Владимире было известно лишь то, что родился он в семье выдающегося астронома В.Г. Фесенкова в Харькове, в 1935 году поступил на физфак, закончил его в 1941 и сразу же был призван в армию.

А в 1989 году автору книги позвонила женщина. Я — Несмеянова Галина Яновна, — представилась она. — А почему в вашей книге о физиках, погибших на войне, так мало написано про Володю Фесенкова?

Студенткой 2-го курса Галина познакомилась с Владимиром, тогда тоже студентом, в 1940. На вечере, посвященном годовщине Октября, они танцевали. Потом встречались, ходили в кино, в театр, на каток. Володя был очень одаренным, начитанным. Он отлично учился, но помимо страсти к науке в нем жила не менее сильная страсть к поэзии.

«Мои стихи для меня очень дорогая, пожалуй, самая дорогая и сильная вещь» — писал он в одном из писем к Галине. Владимир трудно сходился с людьми, тяжело переносил грубость и непорядочность: «Мне очень хотелось бы составить хорошее мнение о человеке вообще, а жизнь и сами люди упорно доказывают и убеждают, что самые порядочные личности с какой-нибудь стороны обязательно хамы…»

В конце марта 1941 выпускник кафедры теоретической физики Владимир Фесенеков был распределен в один из академических НИИ. За несколько дней до начала войны он успешно сдал все экзамены, но диплом получить не успел: по первому мобилизационному приказу МГУ он ушел в Красную Армию. Галина получила 2 письма с фронта. А в ноябре младший лейтенант, командир стрелкового взвода Владимир Фесенков пропал без вести.

Одно из стихотворений, написанных Володей в последний год жизни, звучит как предчувствие собственной трагической судьбы.

ПАВШИЕ

Мы будем жить, хотя нас ждет могила,

В легендах о борьбе и стойкости сердец,

И наша кровь, пролившись, подарила,

Родной стране невянущий венец.

Мы будем жить в народном ликованьи,

В улыбках радостных, в взволнованных словах,

В большом труде, в упорном созиданьи,

В зажженных родиной величественных днях.

Вы, матери, не знавшие отчаянья,

Ты, молодежь, средь пафоса труда,

Вы, близкие, в счастливый миг свиданья

За это нас вы вспомните тогда?

*Примечание Главного редактора. Вопрос, который часто возникает при обсуждении событий первых месяцев Великой Отечественной войны: «Почему не сбылись прогнозы военных специалистов Запада, хорошо изучивших опыт русской армии, и предсказывавших разгром Советского союза в несколько недель или месяцев?». Вопрос возникает вновь и вновь. Хотя краткий и правильный ответ на этот вопрос был дан, например, еще в 1941 году американской корреспонденткой Маргарет Бурк-Уайт, посетившей в числе немногих журналистов наших бойцов под Ельней:

«Война показала беспрецедентное единство советского народа. Предсказания внешних наблюдателей, которые считали, что напряжение конфликта вызовет развал коммунистической системы, оказались ошибочными. Русские создают впечатление сильного единения с их политической системой. Советские граждане убедились, что их уровень жизни постоянно улучшался, они имели достаточное представительное правительство в соответствии с их конституцией и было очевидно, что они все делали для того, чтобы отстоять свою землю, свою социалистическую систему, проявляя при этом невиданный героизм».

Можно только подчеркнуть, что Люди «Поколения победителей» были созданы советской системой.

Судьбы физфаковцев военной поры подтверждают это.

Назад