Случай на Эльбе. Рассказ ветерана

6 мая 1945 года. Встреча союзников — военных СССР и США

Последний расстрел* случился на Эльбе 3 или 4 мая 1945 года, точнее дату не помню. Наш взвод связи пришел пешком из Восточной Пруссии. Еще 16 апреля нам был дан приказ на выступление из-под Кенигсберга, а 26 апреля мы уже пришли в пригород Берлина — 1100 километров по карте за 10 дней! Летели, как на крыльях, хотя в Польше были все время настороже — в Польше ощущалась скрытая опасность на каждом шагу, в каждом населенном пункте. Польша не Германия: у немцев, где устал, там и остановился. Мы «принесли» связь в штаб фронта, а потом со штабом выдвинулись дальше, на Запад. Эльбу не форсировали. Остановились в километре от реки. Здесь же наши разведчики встретились с американцами. Встретились-то следующим днем, но с утра уже знали о возможной встрече.

Дело происходило просто. Подъехали одни американцы, другие подошли не организованно, потом построились друг против друга, поприветствовали. Наши и их офицеры переговорили — что делать будем? А что делать — давай бороться! Ну, давай.

С нашей стороны выдвинули бороться меня. Как сказали, что будем бороться, так сразу все на меня посмотрели. А я после контузии стал глуховат и не понял, от чего это строй на меня уставился. С их стороны вышел американец постарше. Было ему лет 27, а роста он был одинакового со мной — 193-194 см. Только во мне 90 килограммов веса, а в нем 140 кг. Но тут уже конец войны, настроение такое, что все нипочем. Только что почти бегом отмахал от границы Восточной Пруссии до Берлина, и радость, и легкость была такая, что американцы нам, солдатам, тогда никакой радости дополнительной не дали. Но интерес — посмотреть на них — был большой.

Я перед войной, еще мальчишкой, в колхозе за 5 дней ставил 5 стогов, в каждом по 20 скирд, в каждой по 50 копен. Физически был страшно выносливым. Так что опасения бороться с американцем я никакого не испытывал. Хотя видел, что американец тяжелее меня, и вид у него был «накачанный».

Вышли мы бороться. Когда поздоровались, я его руку при рукопожатии слегка попридержал в своей ладони и по тому, как он ее первым на себя потянул, дернул, понял, что он слабак. Отметил я это.

Стали бороться. Уговор — не на кулаках. Это хорошо, у меня сухожилия очень крепкие, в пылу могу до смерти ударить. Он хватает меня, да не может захватить. Потом ухватил и стал мотать. Чувствую, не туда дело пошло — оторвет от земли и бросит. Тогда я его к себе крепко прижал (считал, что этим приемом дружеский «политес» соблюдаю) и грудь его о свою так сдавил, что смотрю — слабеет. Я его моментально из объятий вбок бросил. Он вскочил и ко мне — давай второй раз!

Второй раз я не стал ждать — сразу же обхватил его за грудь, обнял и снова сдавил. Смотрю, белеет, глаза закатываются. Я еще поджал и опустил. Он обмяк совершенно. Когда я его отпустил, он упал. Лежит, не двигается, но дышит. Смотрю, офицер американский тоже белеет лицом, кобуру большую, как у маузера, расстегивает и пистолет вынимает. Расстреливать меня собрался!.. Оглядываюсь — нашего капитана Ныркова и других офицеров нет, попрятались. Что делать? Ждать, когда американец в меня пальнет, не хочу. Надо самому действовать. Я офицеру пальчиком отрицательно по воздуху вожу и в глаза гляжу, а сам подхожу, беру его за руку с оружием и тихонько сжимаю ее. Американский офицер лицом становится как мел и каменеет. Пистолет у него из руки падает, и я его ногой отбрасываю. А офицер как-то непонятно все вертится на месте и норовит боком повернуться. Тут такая тишина воцарилась — в строю наших и американцев — шмеля слышно. Только офицер неестественно боком топчется.

И тут кто-то из наших казаков, что стояли в строю слева, в тишине громко сказал: «Обоссался!» И точно, сзади стало видно, что штаны у американского офицера мокрые. Тут воздух «грохнул», как может грохнуть от смеха только строй молодых солдат. Засмеялись все наши, и многие американцы заулыбались. Но их тут же одернули. Им дали команду, и они сразу за реку отъехали. Больше с ними не встречались.

*Фронтовик А. Михалев вспоминает три своих расстрела — http://liewar.ru/epizody-vojny/61-tri-rasstrela.html

О рассказчике: А. Михалев, 1923 года рождения. Медаль «За Отвагу» №1340708. За обеспечение связи с плацдармом представлен к «Золотой Звезде». Но награда не нашла героя. Тогда, в декабре 1944, он переплыл р. Нарев (свыше 300 м) под ураганным огнем с катушкой медного провода весом 20 кг, «дал связь» и вытащил из воды напарника тоже с катушкой провода 20 кг. Напарник был ранен, но на берегу выяснилось, что уже погиб. Герой — рассказчик до 70-летия Победы не дожил…

Рассказ записал постоянный автор нашей газеты А. Рождественский