Казарский - потомству в пример

(1797-1833)

Имя этого человека сегодня мало кто вспомнит, а если и вспомнит, то, скорее всего, в связи с одним эпизодом войны. Правда, в этом эпизоде он совершил подвиг, которому нет равных в русской истории военно-морского флота. Принять бой противника, более сильного, чем на порядок, и не достойно погибнуть, а победить!

А между тем, вся жизнь и смерть (он погиб в борьбе с коррупцией) Александра Ивановича Казарского является наглядным примером самоотверженной службы Родине.

Родился будущий капитан вдалеке от морей, в захолустной Витебской губернии, в местечке Дубровно, в довольно заурядной шляхетской семье губернского советника в отставке И. Казарского. Семья была бедной, и поэтому, когда Дубровно посетил двоюродный брат Казарского Василий Семенович, получивший небольшую должность на Черноморском флоте, и предложил устроить десятилетнего Сашку в штурманское училище, судьба будущего героя была определена. Отцу было нечего оставить сыну (одному из пяти детей в семье), кроме честного имени и охотничьего ружья; так что делать свою жизнь пришлось самому. (Семьи Казарский больше никогда не увидит: посетив родные места в 1814 г., он нашел лишь заброшенный дом: отца уже не было в живых, сестра погибла в войну, остальная родня разъехалась по разным местам).  

В августе 1813 г. юный Александр был записан на флот гардемарином, а год спустя повышен до мичмана. Так или иначе, но такая служба не показалась Казарскому интересной, и вскоре он подал рапорт о переведении в Дунайскую флотилию и получил должность командира отряда малых судов. После пятилетней службы способный офицер получил чин лейтенанта. Впрочем, возможность проявить свои умения представилась в 1828 г., с началом очередной русско-турецкой войны. На тот момент Казарский командовал транспортным судном «Соперник». Черноморский флот блокировал Анапу. «Соперник» участвовал в десантной операции, однако командующий эскадрой адмирал Грейг приказал установить на транспорте гаубицу, фактически превратив транспорт в бомбардирский корабль (т.е. малое судно с крупнокалиберной артиллерией, предназначенное для обстрела крепостей). Казарский справился с задачей, несмотря на многочисленные повреждения судна. 12 июня Анапа была взята. За проявленные мужество и умение Казарский был повышен в чине до капитан-лейтенанта. Вскоре, в сентябре, «Соперник» участвовал в осаде Варны, успешно подавляя артиллерию турецких бастионов. В заслугу Казарский получил в командование бриг «Меркурий». Судно было ему хорошо знакомо - он уже ходил на нем 5 лет назад под командованием капитана Конотопцева, который уже тогда заметил молодого офицера и в какой-то мере способствовал его выдвижению.

«Меркурий»  представлял из себя бриг с водоизмещением 445 т, вооруженный 18-ю  24-фунтовыми карронадами (калибра~150 мм) и двумя дальнобойными трехфунтовыми орудиями. Долгое время «Меркурий» крейсеровал у крымских берегов: только в апреле поступил приказ идти в Созопол на соединение с отрядом Скаловского.
26 мая 1829 г. произошел один из самых известных эпизодов русско-турецкой войны 28-29 гг. В тот день фрегат «Штандарт» и бриги «Меркурий» и «Орфей» курсировали в Босфоре. Неожиданно, на горизонте показались турецкие суда: 6 линейных кораблей, 2 фрегата, 2 корвета, 1 бриг и 3 тендера. В условиях штиля, «Орфей» и «Штандарт» смогли уйти, тогда как тихоходный «Меркурий», несмотря на использование весел, оказался между Сциллой и Харибдой - а конкретнее, между линейными кораблями «Селемие» и «Реал-Бей». На борту турецких линкоров было всего 184 орудия, на борту «Меркурия»- 20. Два дня назад при схожих обстоятельствах капитан 2-го ранга Стройников сдал врагу фрегат «Рафаил», который после этого входил в состав турецкого флота под названием «Дар Аллаха». Как и в сегодняшней России, в Османской империи считалось, что победы - это заслуга Бога, а не людей; впрочем, победы в то время у турок случались не так уж часто. Впрочем, капитан и команда брига «Меркурий» решили по-другому: а именно, биться; на всякий случай, у входа в крюйт-камеру (где находился запас пороха) положили заряженный пистолет.   Неравный бой длился 4 часа. На первый взгляд шансов у брига не было. Не с первой попытки, правда, но турки смогли взять «Меркурий» в два огня. Если бы бриг оказался зажат между линкорами, от него бы мало что осталось, но умелые маневры помогли держаться на некотором оптимальном расстоянии, так как  вооружение брига (карронады) предполагало именно ближний бой. Уже первые залпы изрешетили судно, но Казарский не сдавался; бриг уклонялся от огня, как мог, команда быстро тушила пожары; понимая, что орудия брига не нанесут серьезного ущерба большим турецким кораблям, канониры вели прицельную стрельбу по рангоуту. Это дало результат: сперва «Селемие», потеряв часть такелажа, лег в дрейф, затем и «Реал-Бей» получив повреждения фок-мачты, прекратил преследование.    

Таким образом, к вечеру два линейных корабля лишились снастей, а небольшой русский бриг оставался на плаву. Под турецким огнем погибли 4 моряков, 6 были ранены, Казарский - контужен, в корпусе насчитали 22 пробоины.

Полотно Айвазовского, на котором бриг изображен зажатым между турецкими кораблями. Если бы сражение происходило именно так, то от брига бы мало что осталось

Впрочем, у Айвазовского есть еще одна прекрасная картина, на которой израненный, но победивший бриг, идет на встречу с нашей эскадрой.

И более реалистичное изображение боя, картина М.С.Ткаченко

Моряки «Меркурия» сделали то, что теоретически казалось невероятным. Можно привести немало причин произошедшего: особенности конструкции брига, низкая квалификация турецких матросов и, напротив, отличная выучка русских и т.д., но главным обстоятельством оказалось то, что Казарский трезво оценил возможности «Меркурия», сильные стороны своей команды и в результате выиграл бой.
            После «Меркурия» Казарский некоторое время продолжал служить на флоте, в 1831 г. был произведен в капитаны 1-го ранга, а вскоре получил звание флигель-адъютанта и  стал офицером свиты императора Николая. С тех пор его работа была связана в основном с бюрократическими делами: в частности, он ездил по губерниям в качестве ревизора.
Возможно, Казарский бы совершил немало и на суше, но 16 июня 1833 г., в день своего рождения, он неожиданно умер в Николаеве, куда прибыл  для проверки интендантских складов. В результате в кофе Казарского попал мышьяк. Блестящая жизнь Героя оборвалась трагически.  Интересно, что пять лет назад в Николаеве же был отравлен Карл Иванович Даль - морской офицер и астроном, брат знаменитого филолога. Известен рисунок Пушкина (который был знаком с Казарским лично), где изображены Фурнье, Сильво, Зайцевский, Казарский и Даль, причем над головами последних занесен топор. Так или иначе, Николаев был в то время не только центром судостроения (госзаказы, деньги), но и не самым безопасным местом службы (тогда не работали, а служили).

«Пророческий» рисунок Пушкина, Казарский- первый слева в верхнем ряду

Следствие по делу гибели Казарского замяли…

Но в 1839 г. в Севастополе по инициативе небезызвестного адмирала Лазарева был открыт памятник с лаконичной надписью: «Казарскому. Потомству в пример», который, успешно пережив все войны, и ныне стоит в Севастополе и служит немым укором недостойным потомкам.

 Показеев К.М.